Зима в 1939-40 года стояла суровая. Морозы часто переваливали за 30 градусов, море парило, и над его темно-синей поверхностью держался такой плотный и устойчивый туман, что с мостика иной раз не просматривался даже полубак. В такую погоду вода не успевает стекать за борт и замерзает, ложась тяжелым грузом на корабль, что грозит катастрофическим снижением его остойчивости. Чтобы корабль не перевернулся и не затонул, команда должна день и ночь скалывать лед. В одну из ночей при одиннадцатибалльном шторме из Лиинахамари возвращался сторожевой корабль «Бриз». Снежные заряды слепили и наблюдателей, и командира. Зажженные по приказанию огни маяков не пробивали сплошной мглы. Штурман допустил ошибку в расчетах, сторожевик сбился с курса и наскочил на скалу у мыса Сеть-Наволок. С берегового поста сигнальщики видели, как его подняла гигантская волна и ударила о камни. Корпус «Бриза» разломился на части, и корабль затонул. Находившийся недалеко дозорный корабль приблизился насколько смог к месту катастрофы, спустил по ветру на легком тросе шлюпку, но спасти никого не удалось.
Вдвоем с комиссаром мы вышли на дежурном тральщике [115] из Полярного — и тоже опоздали. На Кильдинском плесе гремел шторм. Валы океанской зыби, как горы, катились на просторе и, казалось, ставили корабль на попа. Возвращаясь в базу в это ненастье, мы выскочили на берег на входе в Кольский залив. Через день, когда утихла непогода, нас стащили спасательные буксиры. Тральщику понадобился доковый ремонт.
За гибель «Бриза» и меня, и В. П. Дрозда примерно наказали. После этого мы более строго стали учитывать метеоусловия.
Платонов В.И. "Запмски адмирала.
_________________ Тянет неспроста в заповедные места...(с)
|